- Разрешено лишь хранить, запрещено действовать. Лимфа Цвета — не для преступной траты, лишь для преумножения, ибо она — основа жизни и радости. Отдавать свою Лимфу ради суетных действий — табу.
- Лимфа любого Цвета бесценна, потому надлежит слушать волю каждого Цвета. Каждая капля каждого цвета помнит о тебе, берегись их гнева. Цвета не любят друг друга, сочетать их неосторожно — табу.
- Поглощать больше положенного тебе — табу.
- Принадлежащей тебе Сестре не смей отдавать больше, чем надо, чтобы поддерживать в ней жизнь. Развращать принадлежащую тебе Сестру подарками, тем толкая ее к смертельной ереси — табу.
- Называть это место Смертью, Адом и Промежутком — табу. Слушать еретическую ложь Сестер, умоляющих проводить их наверх — табу.
- Верить в то, что есть мир лучший, чем этот — табу.

Цвет упал в сердце Сестры живительной каплей, став надежным плечом и спасательным кругом в круговороте смеха и веселья. Има прикрыла глаза, вознося тихую благодарность своему покровителю и внимая его словам. Хотя для Имы было очень странным проявления такой заботы от грозного и непримиримого Цвета, но в то же время она всегда чувствовала его заботу и в её сердцах просыпалась надежда. Для страдалицы никогда не было важно, что будет завтра или что было вчера, её жизнь наполненная лишь созерцанием и тяжкими раздумьями, не менялась и лишь обещала, что в один прекрасный день все закончится. Оборвется трос или закончатся силы. Она никому не говорила о своих мыслях – жизнелюбивые Сестры не поймут, а лишний раз видеть снисходительные усмешки было невмоготу. Чувствуя, как Цвет дает её силы жить, она задумчиво покосилась на сестру, любуясь ярким рыжим оттенком её длинных волос и открытой улыбкой. Янтарь и Сирень…
Такие же цвета любил её брат и они отвечали ему взаимностью. Самое дикое и неконтролируемое сочетание цветов, губительное для несчастной сестры и в тоже время такое притягательное. Жизнь на грани между жизнью и смертью никогда не была для Имы чем-то особенным. Лежать под лезвием, когда так легко найти момент, когда ты была еще жива и уже мертва и встречи с теми, кто греет в сердце янтарный яд. И если Жонглеру опасть в жизни, где он в любой момент может перейти грань и нарушить Табу, приносит лишь особую пикантность, позволяя насытить свой интерес, то Има просто не умеет жить иначе. Она слишком много страдает. И медленно сходит от этого с ума…
  - Я рада, что в Промежутке станет меньше печали – уголки губ дрогнули, а тонкие пальцы заученным движением убрали выпавшие пряди за ухо. Кто как не она, любила равновесие и знала, что избыток страданий не приведет ни к чему хорошему.
- Ты знаешь, они не интересы мне, но… - она устремила свой взгляд к куполу цирка, будто вспоминая – Я знаю, что наш хрупкий мир сейчас дрожит от новостей, но мне неведомо правдивы ли они или это все интриги возлюбленных Сестер – она тяжело вздохнула, скрестив пальцы рук, а потом отстранено посмотрела перед собой, продолжая говорить  - Душа явилась в этот мир. Так странно, знаешь. Я не встречалась с ней, но Братья обеспокоены, что может быть нарушен порядок и все мироустройство. Как думаешь, что принесет с собой её приход?

"Душа?.. Что это значит - Душа?.."
Взгляд Ани совершенно не изменился - такой же лукавый и пристальный - но в мыслях появилась легкая неуверенность. Она почувствовала, что пропустила нечто важное и что нужно это срочно исправлять.
"Значит, пока меня не было, в Промежутке пробудилось что-то новое? Не Брат и не Сестра?.. Хорошо же я промедитировала, однако! - легкое рездражение собственным незнанием окончательно вытеснило всю сиреневую задумчивость и мечтательность. Безусловно, время созерцания и раздумий кончилось. Появление чего-то, ранее неведомого, чего-то, способного всполошить Братьев, грозило переменами. Новым знанием, новой печалью, новыми интригами, конечно. - И Цвета молчат, когда так нужны..."
А впрочем, раздражение и растерянность быстро вновь сменились предвкушением и азартом. Теперь Ани точно знала, чем займется сразу же по выходу из Покоя - расспросит Сестер, попытается вытянуть что-нибудь из Братьев, и найти это странное существо, о котором Има сказала с таким тихим уважением. Найти и спросить, откуда оно. Не из Кошмара - ведь оттуда возносятся только Братья. Вряд ли из Промежутка - здесь рождаются только Сестры. Мысли мелькали быстро и лихо, и Ани сама испугалась собственных выкладок. Испугалась, и решила поразмыслить о том, откуда взялась Душа, когда-нибудь потом. Или спросить у неё самой.
-Перемены, Сестра, - в голосе - задумчивость и удовольствие предвкушения. Ад, который творится на всяком стыке времен, ад, который наступает, когда Братья тревожатся за Спящего, нравился Ани больше всего на свете. По крайней мере её янтарной части опасность, суета и неуверенность были самым желанным фоном для проявлений характера и вечного "я никого не боюсь!" - Прежде всего - перемены.
Предвкушение и волнение новостями не давали ей сидеть на месте, и Ани поднялась, сделала резкое сальто через голову. Тело застоялось за время, проведенное в раздумьях, и подчинилось с удовольствием. Сладость действия, сладость движения... Колесо, ещё одно сальто. Остановилась, встряхнула головой, укладывая растрепавшиеся волосы более-менее прилично. Спросила - в голосе не было и следа одышки, словно она и позы не меняла:
-Что говорят об этой Душе Сестры? Расскажи, пожалуйста.
"Слухи. У кого она была, кто и что говорит. Встречала ли её та же Ава?"

Маленькие ручки серебряной девочки любопытно вытянулись к его руке, и он улыбнулся. Здесь, в Промежутке он улыбнулся впервые. Вытянувшаяся в тоненькую серебряную струнку сестра выглядело так трогательно и тепло, что Штиль не удержался и протянул ей свою левую ладонь, чтобы помочь, подсадить ее. Чтобы она смогла прикоснуться к его серой, изъеденной оспами коже и ржавчине его оков. Но, не заметив протянутую к ней руку, девушка оставила свои попытки дотянуться до него.
Штиль хотел вздохнуть, но вспомнил, что тут не дышат. И, уронив руку на землю, он произнес:
-  Называй меня Штиль. А цепи мои – наказание за мои прошлые грехи, но… - он замолчал, вспоминая то, что говорил ему Китобой, - скажи мне, Сестра Юмэ, кому принадлежишь ты?
Штиль уже хотел подняться чтобы, услышав имя, уйти.  Но передумал. Вдруг она захочет еще раз прикоснутся к нему, а он не оставит ей возможности.
Запретные мысли роились у него в голове, но поделать он ничего не мог с собой. Табу понятны только Братьям, и только они могут их соблюдать во всей строгости. А Штиль не видел Кошмара. И потому держать себя в руках было сложно. А без Изумруда – почти не возможно.
Плавным движением он выпрямился и больше не нависал над Серебряной Сестрой. И огромные сиреневые очи больше не смогут вглядываться в его блеклые  и пустые глаза.

- Шти-и-иль… - прикрыв глаза, тихо протянула девушка, прочно врезая имя в свою память, - Красиво имя сие… - прошептала она, -Но за какие же грехи, в подарок цепи ты получил? Ах да… всех своих сыновей металлом Кошмар одаривает… Запамятовала, - будто сама с собой говорила Юмэ.
Услышав вопрос, обращённый к ней, Сестра открыла свои большие глаза и удивлённо посмотрела на Брата.
- Кому?.. – Дева приложила палец к губам и возвела взгляд к кронам безжизненных серых деревьев. Долго, не мигая и не шевелясь, даже перестав дышать, смотрела она на появляющиеся из листвы то тут, то там крылья Ушанов. И наконец, коротко произнесла… - Никому.
На мгновение перед глазами всё потеряло очертания и слилось в сплошную серую воду, которая завертелась в бешеном водовороте. Когда всё пришло в норму, Сестра увидела, как последние остатки ростков растворялись в пространстве. Тут же девушка сорвалась с места, закрутилась в причудливом танце, перепрыгивала корни; звонкий смех разрезал тишину Сада.
- Ушёл Яд из Покоев моих! Ушёл! Испарился! – радостно кричала она. Такое проявление радости было ей чуждо. Даже ядовито… но как тут не радоваться, когда твой враг улетучивается из твоего Соцветия?
Но тут Юмэ замерла. Пару мгновений она чего-то ждала, а потом… Улыбка сползла с её уст.
- Цвет… не пришёл он… - тихо пробормотала она.

- Хм, понятно... Жаль сбежавших... и Ищейку жаль, - в любой другой момент Брат разразился бы целой тирадой в ответ на эти слова, но сейчас...
Жаль? Пусть её жалеет, - равнодушно подумал Крылатый. Она и меня почему-то жалеет. И Сестёр, и Братьев. Цвета-то она хоть не жалеет? Не думаю, что стоит её об этом спрашивать.
- И тем более я - не остальные... - закончила свой монолог Сестра.
Это точно, тут все - "не как остальные", - уже с мертвенным безразличием отметил Луни. Может, это покой такой? Высасывает жизнь и радость. Неудивительно, что Братья постарались поскорее уйти отсюда.
А Сестра вновь погрузилась в свои мысли, склонившись над угольной чернотой пропасти. И что она там нашла? Ведь всё гораздо проще на самом деле - прыгнул и конец.
Луни сделал несколько быстрых шагов, стараясь прогнать странные, в общем-то чуждые ему мысли.
Нет. О чём это я? Да, Братья... Они знают, где она, но не могут достать. Сестра - и без Брата. Непорядок. В общем, у меня два варианта - попытаться отсудить её у Фратрии или оставить всё как есть, не вмешиваться. В первом у меня будет Сестра и территория, во втором... Что будет во втором? Она или нарвётся на Брата, или будет жить здесь дальше и, спустя какое-то время, всё равно нарвётся на Брата. Не хочу думать, что с ней тогда станет. Но если она достанется Ищущему... всё будет намного хуже.
- Эне, рано или поздно Братья тебя поймают. Поэтому я предлагаю тебе вторую сделку, - Крылатый чуть-чуть усмехнулся.
- Я хочу стать твоим Братом, но взамен... - Луни сделал небольшую паузу, - взамен я не буду так удерживать тебя и контролировать, как остальные Братья своих Сестёр. Только тебе больше будет нельзя выходить из своих покоев - в этом случае нам обоим не поздоровиться. Ну, как, Эне?
Ты поняла, Сестра? Я получу устойчивое положение и Ищущий уже не сможет так открыто нападать на меня, а ты - относительную свободу и защиту от других Братьев.

Луни опять что-то задумал. Что-то интересное, что-то живое. Для Эне это было несколько странно, но она словно чувствовала, как заходил рябью её Покой, словно он сам почувствовал присутствие живых мыслей. Это угнетало и настораживало одновременно.
- Ещё одна сделка? Мне казалась и одной будет достаточно...- Сестра была действительно удивлена подобным исходом событий. Поэтому постаралась вникнуть в слова крылатого сразу же, а не постепенно, как обычно делала.
- Значит сделка... Да? А как ты смотришь на то, что я несколько изменю её правила?- девушка хитро улыбнулась, - Итак, я согласна стать твоей Сестрой, но ты обязан меня удерживать и контролировать как другие Братья контролируют своих Сестёр. А выходить из покоев я не собираюсь... Во-первых - в других мне делать нечего, а во-вторых - там страшно...
Конечно, он вряд ли согласится. Он не такой, как остальные. И это его губит. Я-то смогу себе помочь, он - нет. Вывод: мне нужно его беречь и заботиться о нём. Он же несмышлёныш...
- А и ещё одно, я даже не буду рассматривать другие варианты сделки. Не переживай за меня. Ты ничего не теряешь, да и я как-то обхожусь без потерь...

Ёни нахмурила лоб, как бы вспоминая, а заодно и стараясь облечь высказывания Юны в никого не обижающие размышления:
- И то, и то... Вертикаль - передвижение от худшего мира к лучшему. Но также говорила, что мы, вероятно, не одни такие... Что каждой потерянной душе - по Промежутку, по своему Разрыву души, - Рыжая остановилась, прикидывая, так ли она все сказала.
- Вообще, идея горизонталей мне понравилась, - осторожно сказала она, а потом расхохоталась. - А уж как бы она понравилась Ирэ! Вот где бы ее торговая душа разгулялась бы на всю!
Младшая не так давно была знакома со всеми Сестрами, но со всеми уже успела пообщаться лично. Это было интересно - всегда новый характер, темперамент... И всегда свое, индивидуальное безумие.
Наверное, я в их глазах тоже не совсем нормальна... Взять хотя бы для начала мое сочетание Цветов...
Рыжая начала медленно отсчитывать шаги: три влево, поворот, три вправо, наворачивая перед Норной метр за метром.
- Но я тут подумала, что, может, и нет никакой горизонтали... Просто Спящий - много больше того, что мы видим? Ведь возможно же так? Много связок соцветий плавают по нему, как в море. А когда из одной связки вырывается душа - то связка просто отмирает, как... ну как хвост у ящерицы, чтобы вырастить новый? - глаза Сестры горели интересом - вот уж точно загадка всех циклов! И разгадку почти невозможно отыскать.

Эра кивнула, внимательно выслушав девушку.
"Разумно."
- Это интересная мысль, Младшая,- на секунду перестав смотреть на мельтешившую перед глазами Ёни, провидица, обдумывая ответ, приподняла руки на уровень своих глаз, перпендикулярно соединила их и чуть развела длинные пальцы, чтобы те образовали подобие решётки.
- Ты говоришь о хаотическом беспорядочном движении, а я для простоты предпочитаю думать так. Посмотри - это система координат, где каждый узел - отдельный мир,- Норна посмотрела сквозь пальцы на Ёни,- Где-то есть точки пересечения выше и ниже, где-то - слева и справа. Даже диагонали, если подумать.
Можно было только догадываться, как в таком случае работало разделение по "раю" и "аду", однако в некоторой мере Норне удавалось таким образом объяснять для себя эфемерное понятие бесконечности.
- А ещё...- Эра медленно повела одну руку вперёд, другую - к своему лицу,- эту систему можно перевести в трёхмерное пространство. Тогда и вовсе замечательно выходит - со всех сторон окружены. В центре мироздания оказывается каждая её составляющая.
Норна улыбнулась собственной удачной презентации, настолько схематической, что прямо душа радовалась, и положила ладони к себе на колени, завершая демонстрацию.
- Это и впрямь хвост, Ярая. Только не ящера, а уробороса. У него нет начальной и конечной точки.